Закрыто навсегда

   Осень напомнила о том, что в мире есть полярные совы. Осень напомнила про сову одну, с которой мы встречались когда-то по субботам. Далёким теперь уже субботам. Но я отлично помню, как однажды во время просмотра "АБВГДейки" честное слово, на котором держался мой молочный зуб, вдруг оборвалось. И зуб стал отдельным, остался в руке. Это так странно.

   Но вот вернулся из школы брат-третьеклассник, и я как была, прямо с дырой от зуба, поехала с ним на станцию юных натуралистов. Стояла в мире очередная хорошая суббота.

   Юным натуралистом, собственно, был брат - к тому времени уже автор серии приключенческих книг. А я так, приложение позднего дошкольного возраста. Тогда младшие постоянно увязывались за старшими, а родители только напоминали: чтобы за руку держал, на всякий случай. Но я и без руки ни разу не потерялась.

   Ехали несколько остановок на автобусе. Помню осень, листья. Поднимались на крыльцо старого деревянного дома с огромными окнами. Шагали прямо с холода в особенное, тесноватое, очень уютное тепло. Полы там были деревянные, крашеные, не идеально горизонтальные. Чувствовалось близкое присутствие зверей.

   В первой комнате лежали на столах шахматы, шашки, настольные игры. Но поскорее хотелось в другую комнату, к сове. Сова была гвоздём на фоне всех остальных жителей: кролик, морская свинка, канарейки и попугайчики... Сова была обтекаемая, похожая на молочное изваяние, надменно смотрела круглыми глазами. Особенно нравилось, как непринуждённо она вертит головой вокруг своей оси. У меня так нипочём не получалось, я пробовала много раз.

   Так сова и запомнилась. А вот чем на станции юных натуралистов занимались, сейчас не скажу. Наверное, старшие ухаживали, меняли, кормили. А увязавшиеся, вроде меня, смотрели, учились. Потом по осени возвращались домой, а суббота всё длилась. И до новой субботы и совы предстояла целая бесконечная неделя...

   Я увидела в октябрьском парке куст снежной ягоды, и это белое вдруг напомнило то. И как я тогда ни разу не потерялась. Заглянула в телефон, как в другой мир, набрала слова. Оказалось, что и дом тот жив, обветшал, но жив. И такого же точно цвета. И крылечко с дверью, за которую больше нет хода. Потому что про мою станцию юных натуралистов теперь написано: закрыто навсегда.

   Закрыто навсегда. Но зато я оглянулась. Как будто у меня получилось так, как раньше не получалось - головой вокруг оси. Как у той совы в очень тёплой комнате.